Мадлен, сидя на заднем сиденье такси, мягко попросила водителя свернуть с маршрута и провезти её по самым дорогим сердцу уголкам Парижа. Она хотела в последний раз увидеть те места, где когда-то гуляла с мужем, где смеялась с подругами и где мечтала в юности. В её голосе звучала не просьба, а тихая, почти ностальгическая мольба — будто она собирала осколки прошлого, прежде чем отправиться в дом престарелых.
Водитель, тронутый её искренностью, кивнул и повёл машину медленно, давая ей время впитать каждый образ: мост Александра III, залитый утренним солнцем, улочки Монмартра, где когда-то кипела её молодость, и набережную Сены, окутанную осенней дымкой. Мадлен молча смотрела в окно, и в её глазах отражались не просто памятники, а целая жизнь, которую она провела в этом городе.
